Эзотерическая этика прежде и теперь

Когда я еще работал на государственной службе, кто-то из моих коллег так однажды выразился по поводу оценки критериев нашей работы: «Первая степень хорошей оценки — это когда твоей работой довольны клиенты. Вторая, более высокая — когда ее хвалят коллеги. И третья, самая высшая — это когда ты сам чувствуешь, что выполнил свою работу хорошо».
Я не люблю слова «клиент», потому что оно ставит нас в положение обслуживающего персонала, и в теперешней своей работе никогда им не пользуюсь, предпочитая называть обратившегося ко мне человека иначе — хотя бы «вопрошающим» или «кверентом» (от лат. queror — жаловаться на что-либо), как делают английские астрологи.
Ту же градацию можно в принципе применить к любой профессии, а к нашим — в особенности. Я имею в виду те, которые требуют не только оказания помощи людям, но и некоторого высшего сознания: астролог, хиромант, гадатель, целитель, психотерапевт, духовник, проповедник.
Я намеренно объединяю здесь служителей веры (любой религии, конфессии или секты) и гонимых ими «чернокнижников», потому что труд тех и других имеет единую основу — если они, конечно, трудятся на совесть.
Если взять всех представителей этих профессий, то в одной Москве, с ее двенадцатимиллионным населением, их наберется не менее миллиона, учитывая не только обладателей дипломов, санов, степеней, званий или большого практического опыта, но и лиц, попросту уверенных в своей избранности, каковые последние составляют из всех 99%.
Из оставшегося одного процента — а это как-никак двенадцать тысяч человек, — первым критерием (клиенты довольны) руководствуются все или почти все. Вторым — дай Бог одна треть, а третьим вообще два десятка человек, в которые входим не только мы, астрологи, но и все остальные «нетрадиционники» или «духовники».
Как ни странно, в этом они сходятся с упомянутыми 99% дилетантов, которые прежде всего уверены в себе, а мнение коллег и тем более клиентов их не волнует. Однако это разное «себе», если можно так перевести английское self.
Дилетант, прочитавший одну книгу — или даже дилетант, прочитавший целую библиотеку, — никогда не сомневается. Если что-то не сошлось, виноват клиент. Профессионал же сомневается всегда, прежде всего в самом себе, и в ошибке винит прежде всего самого себя.
Но эти три степени оценки — всего лишь начало, подступ к собственно этике. Они связаны с уровнем отношений человека с кверентом, коллегами и собой самим, с уровнем осознания и проработки этих отношений. А он, этот уровень, часто оставляет желать много лучшего — в первую очередь потому, что мы над этим просто не задумываемся.
Вот приходит кверент к астрологу. Даже не к астрологу, а, так сказать, к консоленту, если подобрать пару к слову «кверент» по тому же принципу (от лат. consolor — утешать). Вдумайтесь в смысл отношения кверент-консолент: ведь это слабый обращается за помощью к сильному, страждущий духом — к исцелителю, как ребенок к отцу или матери.
А что получается, если тот видит в нем клиента? Отношение консолент-кверент заменяется отношением клерк-клиент, то есть те же продавец и покупатель. Однако нравственное содержание этого отношения совсем иное: caveat emptor, как указано еще в римском праве, то есть: покупатель, будь осмотрителен! Ибо обман выгоден продавцу.
И люди это знают, они это чувствуют. Недаром второй вопрос, который они задают астрологу после того как убедятся, что дозвонились именно ему, нередко звучит так: «А что я у вас могу получить?» Или: «А какие у вас рекомендации?»
Я как-то уже рассказывал историю об одной даме, которая пришла ко мне на консультацию и все никак не могла понять, почему я не заискиваю перед ней в надежде на хорошие чаевые. Вот и на такие вопросы я тоже отвечаю вопросом: «А вас мне кто рекомендует?» или: «А что вам, собственно, от меня нужно?» Ибо я не продаю «товара», а лишь прихожу на помощь тем, кто в ней нуждается.
Да, в цивилизованных странах сегодня продавцы не обманывают. Однако не столько из этических, сколько из чисто практических соображений: поймают — выгонят, занесут в черный список, исключат из цеха. Но у нас нет черных списков, и цеха толком тоже нет.
В древности и такое отношение (продавец-покупатель) могло служить фактором, в какой-то мере обеспечивавшим отсев дилетантов, обманщиков и просто неумех: в том же Риме всадник мог просто выхватить меч и отсечь голову недобросовестному торговцу. Или вызвать его в суд, где дело в конечном итоге завершилось бы тем же. Но сейчас у нас времена другие, да и за помощью обращаются главным образом женщины, так что недобросовестному астрологу обычно даже мордобой не грозит.
Иногда отношение утешитель-жалующийся подменяется отношением жрец-профан. Это еще не так плохо, когда жрец понимает, чему служит, и руководствуется прежде всего принципом «не навреди». Но у этого отношения есть и свой «ложный аспект», если воспользоваться термином Владимира Шмакова, — это отношение Карабас-Буратино: да я с ним что хочешь сделаю! Да он у меня по струнке будет ходить!
Я опять-таки уже рассказывал историю о некоем «астрологе», возомнившем себя вершителем судеб и предсказавшем одной женщине, что та умрет через полгода. Потом она, естественно, осталась жива, но вы представляете себе, что с ней было все эти полгода. Узнав обо всем этом от третьих лиц, я сделал ему внушение, на что тот отреагировал довольно зло, сообщив, что «никто не смеет делать ему замечаний».
Этим страдают начинающие консоленты, а также хронические дилетанты. Но если у первых ощущение избранности и всемогущества еще может пройти — со временем или в результате внушения, — то последние обычно никого не слушают.
В прежние времена жрец, астролог и врачеватель часто совмещались в одном человеке, так что возможные нарушения этики сдерживались у него хотя бы религиозными заповедями или клятвой Гиппократа. Потом, когда эти профессии обособились, любой эзотерик все-таки оставался членом религиозной общины и мог быть подвергнут соответствующему наказанию или, если он был из иноверцев, опять же казнен.
У нас же после семидесяти лет расцерковленности, а также «размечетенности» и «рассинагоженности», если хотите, эзотерики либо вообще не задумываются ни о каких заповедях, либо, что чаще (и хуже), ударяются в религию с упоением новообращенных, находя именно в ней оправдание для своих неблаговидных действий.
Что с такими делать сегодня? Накладывать репробацию, т.е. оккультное наказание? Мы не можем и этого, потому что у нас нет такого права. Рано или поздно с ними произойдет то же, что с Карабасом (если вы помните, он «так и остался сидеть в луже под дождем»), но какое-то время они будут продолжать приносить вред. И мне не хотелось бы задаваться суфийским вопросом, предопределено ли им это свыше или нет.
В нашем Астрологическом обществе мы выработали Кодекс астролога, в котором есть клятва, и просим наших дипломантов помнить о ней, но и клятва не поможет, пока ее принимают лишь одна или две из наших многочисленных организаций, к тому же далеко не самые крупные.
В некоторых странах существуют национальные союзы, объединения или ассоциации астрологов, оккультистов и других консолентов. Зачем далеко ходить за примерами — служители любой веры входят в хорошо организованную структуру, регламентирующую их права, обязанности и этический кодекс. Астрология, конечно, не религия, но астролог, как и священник, призван заботиться о душевном состоянии пришедшего к нему человека.
У нас такой формальной структуры пока нет, хотя почти каждая из наших астрологических организаций считает себя национальной, всероссийской и даже международной. То же относится к организациям экстрасенсов, целителей и искателей Истины разных толков. У хиромантов же, гадателей или, например, нумерологов вообще нет своих организаций, каждый трудится в одиночку.
Мы в нашем Астрологическом обществе по мере сил стараемся объединить и их, беря на себя роль своеобразного «клуба общения» и давая им возможность преподавать или защищать дипломы. Но эта работа еще только начата.
Сама логика нашего развития требует создания некоей общей структуры, и de facto она уже сложилась, но на пути к ее оформлению de jure еще очень много препятствий. И первое из них — прямо по римской поговорке: лучше быть первым в деревне, чем вторым в Риме. Быть главой хоть маленькой, но своей школы, конечно, приятнее, чем пойти под чье-то начало.
Но ведь этого и не нужно! Эта структура может не быть такой формализованной и иерархичной, как церковная, и даже не должна такой быть. У организаций и лиц, которые ее составят, может быть все «свое», разное, но одно должно быть общим: цеховой реестр, куда вносятся профессионалы, которым мы доверяем, и откуда вычеркиваются утратившие доверие.
Между тем мы пока не доверяем даже сами себе. В нас самих еще очень сильны зависть, гордыня, алчность... Можно, видимо, продолжить этот перечень и добавить оставшиеся четыре из семи смертных грехов. Отношение астрологов друг к другу слишком часто напоминает ехидную фразу Марка Твена: для негра другой негр — всегда «паршивый негр». Так что похвалы от коллег дождешься не часто, зато уязвить тебя всегда желающие найдутся.
Это, конечно, характерно не только для астрологов. Подобные отношения царят во всех группировках интеллектуалов, точнее, в их руководствах. Мне приходилось и сейчас еще приходится состоять в руководстве нескольких организаций, объединяющих главным образом интеллектуалов: там все то же самое.
Но ведь мы — не «простые» интеллектуалы, мы занимаемся дисциплинами, открывающими путь к достижению особого, очень высокого уровня сознания, мало того — требующими такого сознания. А далеко ли мы продвинулись по этому пути? Да какие мы к черту эзотерики, если так и не побороли в себе не то что смертных грехов, но даже самых мелких амбиций!
На астрологию и другие оккультные науки многие смотрят с какой угодно, только не с этой точки зрения, видя в них страшноватое развлечение, способ зарабатывания денег, средство для повышения престижа или Истину в последней инстанции.
Между тем это — работа, труд в самом почетном смысле слова, служение, требующее полной отдачи и мыслей в первую очередь о том, чтобы сделать все, на что ты способен, и даже больше чем то, на что ты считал себя способным. Ибо только такая работа и способна приносить удовлетворение, только она и может быть любимой. Мало того: только такая работа и нужна кому-то, и вообще имеет право так называться. Если же она кажется или становится для тебя чем-то иным, лучше оставь ее. Это верно, конечно, для любой работы, но у нас она особая, мы работаем с людьми, и тут ни недосуг, ни усталость, ни дурное настроение не могут оправдать ошибку или небрежность, не говоря уже о лени или нужде в деньгах.
Когда власть предержащие, будь то наши начальники, западные лидеры или какие-нибудь великие визири делают все, чтобы только закрепиться на своем месте, даже понимая, что пользы другим от их «работы» никакой, это объяснимо и в какой-то мере извинительно, потому что они не эзотерики, их никто этому не учил. Легенды о царях, добровольно оставивших власть ради высоких размышлений, живут тысячелетиями, но таких были единицы.
Но нам-то дана не власть, как многим кажется, не право на что бы то ни было, а обязанность и долг. Поэтому первой нашей работой должна быть работа над собой, и тут-то уж тем более нельзя халтурить.
В заключение повторю: я не проповедник, и моя статья — не проповедь. Однако лет двадцать тому назад или больше мне попала в руки молитва Франциска Ассизского, которая поразила меня тем, что выраженные в ней мысли прямо противоположны мыслям большинства окружающих меня людей. Недавно она тоже была наконец опубликована на русском языке в какой-то из эзотерических книжек. Давайте я дам вам ее — в своем переводе, все-таки я по первому образованию переводчик, — может быть, она натолкнет вас на какие-то новые мысли.